Обсуждения по теме 3G

Возможность внедрения связи 3G в Украине является притчей во языцех отечественного телеком-рынка на протяжении последних нескольких лет, однако далее обсуждения дело не пошло. С приходом на пост президента Украина Петра Порошенко мобильные операторы увидели свет в конце тоннеля – выдача лицензий, конверсия радиочастот и благословение на строительство сетей им были обещаны едва ли не в кратчайшие сроки. Более того, 5 сентября, после многих критических заявлений со стороны участников рынка, правительство согласилось выставить на конкурс не одну, а три лицензии. В то же время, глава правительства Арсений Яценюк дал четко понять, что правительство не настроено выдавать лицензии на технологию скоростной 3G-связи операторам с "российскими корнями", коей в данном случае является МТС-Украина. О том, будет ли компания принимать участие в грядущем аукционе, как будет развиваться ситуация с получением лицензий другими операторами, готовы ли они в целом в внедрению 3G и в течение которого времени эта услуга будет доступна для украинцев, НВ поговорило с экспертом телекоммуникационного рынка, заместителем директора компании GfK Ukraine Глебом Вышлинским.

Согласно последней имеющейся информации, компанию МТС-Украина могут не допустить к участию в аукционе по получению лицензии на 3G. Кто же станет обладателем третей лицензии, ведь претендентов на нее осталось всего два – операторы Киевстар и Life:)?

В отношении неучастия в аукционе компании МТС я не уверен. Во-первых, необходимо уточнить, что они то как раз собираются принимать участие в этом процессе, а их намерены не допустить. Предлог для этого – то обстоятельство, что компания полностью находится в собственности российского резидента. Во-вторых, вердикт об участии МТС-Украина не "вынесен" окончательно, поскольку является очень спорным в правовом отношении. Более того, МТС-Украина уже заявили о своем намерении решать проблему в судебных инстанциях.

Отказ в выдаче лицензии МТС-Украина ни коим образом не повлияет на национальную безопасность. Создается впечатление, что за этим стоит какая-то частная выгода

Насколько оправданным является недопуск МТС-Украина к участию в аукционе?

Я считаю такую меру неоправданной. Недопуск определенных компаний к конкурсу является по сути смешением мух с котлетами. Если мы считаем, что компании с российскими инвестициями или же принадлежащие русским целиком, могут с помощью своих менеджеров компаний контролировать какие-то операционные решения украинских компаний - к примеру, прослушивать разговоры, или что-либо иное, влияющее на ход взаимоотношений России и Украины в период конфликта, и мы не хотим, чтобы подобные компании работали на украинском рынке связи, поскольку это может угрожать интересам национальной безопасности, то, соответственно, нужно об этом прямо говорить. И ставить вопрос "ребром". К примеру, заявить о том, что не хотим, чтобы такая компания как МТС – Украина вообще работала на рынке мобильной связи Украины. Поэтому мы даем вам определенный срок в качестве переходного периода, чтобы вы могли продать свою сеть и уйти из нашей страны.

Если исходить из общей логики, отказ в выдаче лицензии МТС-Украина ни коим образом не повлияет на национальную безопасность. Соответственно, какие есть основания не допускать компанию к конкурсу? Поэтому, создается впечатление, что за этим стоит какая-то частная выгода.

Каков вариант событий наиболее вероятен? Допустят ли МТС – Украина к аукциону?

Мне кажется, что здравый смысл возобладает и будет выставлено 3 лицензии для 3 компаний. Ведь если мы смотрим с точки зрения государственных интересов, то подход, который был заявлен изначально, мне кажется достаточно здравым. Если не учитывать фактор неучастия МТС-Украина (смеется). Так, с одной стороны, наша страна находится в достаточно тяжелом финансовом положении. С другой стороны, мы можем получить максимальную сумму денег за лицензии. Лицензий выдается три. При этом, общенациональных мобильных операторов с лицензиями на GSM и достаточной абонентской базой для того, чтобы они могли конкурировать между собой и также и на рынке 3G тоже, также трое. Таким образом, мы создаем максимально конкурентную среду - у нас есть три мобильных оператора, которые в равной степени конкурируют на всех рынках, включая и голосовую связь, и мобильный интернет, и т. д. Есть еще и оператор Укртелеком с его дочерним оператором ТриМоб, который фактически работает только на рынке мобильного интернета. Далее, за каждую лицензию мы берем по 2 млрд грн, плюс деньги на конверсию радиочастот в размере 1,6 млрд грн, и имеем, таким образом, 6 млрд грн поступлений в бюджет. Все счастливы, и мы начинаем строить сеть при равных конкурентных условиях на рынке. В чем же состоит хитрость этого решения в отношении МТС? Дело в том, что в данном случае, МТС-Украина как крупнейший оператор остается без лицензии. И, соответственно, ему в этом случае может понадобиться лицензия Укртелекома, который с радостью ее продаст.

Почему? Отчего Укртелеком не развивает ТриМоб? И почему оператор силен лишь в сегменте мобильного интернета, но не силен в сегменте голосовой связи?

Проблема, почему Укртелеком не конкурентоспособен на рынке голосовой связи состоит в том, у нас действуют заградительные тарифы на взаимосоединение. Чтобы можно было конкурировать на рынке голосовой связи Укртелекому нужно было построить достаточно большую абонентскую базу. Но ему, при тех инвестициях, которыми он располагал, этого сделать не удалось.

Как получилось так, что у Укртелекома есть лицензия на 3G, а крупнейшие мобильные операторы Украины о ней до сих пор только мечтают?

Укртелеком получил свою лицензию в средине 2000-ных годов. А целью ее получения было повышение привлекательности Укртелекома в процессе приватизации. Правда, это не особо помогло - компанию продали через 5 лет, когда ценность ее бизнеса намного снизилась. Я также не отрицаю возможности того, что менеджмент компании на тот момент был заинтересован в получении откатов на строительстве сети. И, в первую очередь, от поставщиков оборудования. Однако нужно понимать, что в тот момент на рынке связи уже работало два очень мощных игрока и набирающий силу Life:), поэтому проект был мертворожденным.

Какова вероятность того, что МТС-Украина пойдут по пути покупки ТриМоб, если им все-таки не удастся войти в аукцион в ближайшем будущем?

Теоретически это возможно. Но если посмотреть на все это с точки зрения российских акционеров, то маловероятно. Их легко понять. Один раз их уже дискриминировали, при этом они должны потратить деньги, купить ТриМоб с их лицензией, а их возьмут, и вообще выкинут с рынка?

Но я думаю, что до этого не дойдет. Учитывая достаточно хорошие отношения между менеджментом Киевстара и МТС-Украина, сейчас, возможно, будет создана какая-то отраслевая инициатива. Хотя фактически интересы конкурентов в данном случае и отличаются. Но, как мне кажется, Петр Чернышов [президент Киевстар] имеет достаточно сильные моральные принципы. И, несмотря на то, что ему, как руководителю компании, была теоретически выгодна невыдача лицензии МТС – Украина, я полагаю, что он займет общественно-активную позицию. Иначе все это выглядит крайне некрасиво.

Придут ли в Украину, в сегмент 3G, европейские компании, к чему призывал Арсений Яценюк?

Думаю, что нет. Чтобы приход европейцев был эффективен, во-первых, нужно получить лицензию на стандарт GSM900. Во-вторых, необходимо регулирование тарифов на взаимосоединение с другими операторами. Иначе у ваших абонентов будет заградительно высокий тариф на звонки операторам других сетей, а самой сети будет очень мало. Плюс ко всему, все это наталкивается на очень сильную конкуренцию, которая уже есть на рынке. Что ни говори, а тут работает три крупных национальных оператора. Четвертому в условиях особенно тяжелой экономической ситуации в стране, будет достаточно тяжело входить в рынок с каким-то здравым бизнес-планом.

А Life:)? Ходят слухи, что к них банально нет денег на развитие 3G поэтому есть сомнения, что они поучаствуют в этой гонке.

Если смотреть в чистой рыночной ситуации, то оператору с таким позиционированием как Life:), нельзя не покупать лицензию на 3G. Оператор всегда ориентировался на молодежную аудиторию, всегда продвигал свои тарифы с мобильным интернетом, всегда хвастался тем, насколько высокий у них объем потребления мобильного интернета на абонента. Поэтому с точки зрения рыночного позиционирования не купить сейчас лицензию невозможно. С другой стороны, нужно учитывать, что миноритарным акционером Астелит [владеет Life:)] является СКМ Рината Ахметова (45% акций). При этом СКМ владеет Укртелекомом, которому принадлежит ТриМоб с его лицензией на 3G. Соответственно, они могли бы придумать какую-то схему по которой абоненты Life:) могли бы пользоваться сетью третьего поколения Укртелекома. Но они этого не сделали, что мне непонятно. Если бы они это реализовали, у Астелит не было бы необходимости в покупке лицензии сейчас.

Чтобы приход европейцев был эффективен, во-первых, нужно получить лицензию на стандарт GSM900. Во-вторых, необходимо регулирование тарифов на взаимосоединение с другими операторами

Справедливо ли предположение, что российские корни есть не только у МТС-Украина, но и у Киевстар?

По поводу русских корней и корней вообще. Есть корни, которые влияют на операционную деятельность компании, а есть корни, которые не влияют. В случае с МТС-Украина действительно можно считать, что есть компания, которая зарегистрирована в России, подчиняется российскому законодательству и находится в юрисдикции РФ. Именно эта компания назначает руководителя украинской компании. Соответственно, нельзя исключать, что возможно какое-то воздействие на операционные решения, которые могут угрожать национальной безопасности. Вероятность этого есть.

Но в случае Киевстара и Астелит, у которых есть российские акционеры, вероятность этого ниже. Дело в том, что они не являются контролирующими. Если мы говорим о той же Vimpelcom, которой в равной степени управляют российская сторона – Альфа-Групп и норвежская Telenor. Сама по себе компания инкорпорирована в Нидерландах, и зависимость ее от российских властей крайне низкая. И наблюдательный совет более сбалансирован в этом плане.

Об Астелит вообще говорить не приходится. 55% акций компании принадлежит турецкому оператору Turkcell. Лишь 5% которой контролирует та же Альфа-Групп. Поэтому они тоже не смогут дать указание директору Астелит поставить, к примеру, прослушивающее оборудование.

Насколько логичным является создание национального оператора 3G или же реприватизации Укртелеком?

Я считаю, что это нецелесообразно. Дело в том, что на сегодняшний день в стране произошла крайне серьезная девальвация. При этом уровень благосостояния потребителей не повысился. И при этом мы пытаемся создавать какого-то оператора? Также нужно понимать, что основная инвестиция тут – покупка телекоммуникационного оборудования. Мы это производим в Украине? Нет. Окупится ли это в какой-то здравой перспективе? Нет. Есть ли в бюджете деньги, чтобы инвестировать в столь неопределённый проект? Нет. Это все абсолютная хрень. О таких вещах можно было спокойно говорить в чудесном 2006 году, когда создавалось мобильное подразделение Укртелеком. Сейчас это – абсолютно нереально. Так же нереально, как отправить украинца на Марс (смеется).

Везде в мире уже полным ходом обсуждается внедрение 4G. А в Украине собираются строить сеть только третьего поколения. Не ли будет ли более целесообразным "перескочить" и внедрить сразу 4G?

Нет, не более логично. Проблема в том, чтобы пользоваться какой-либо услугой связи, необходимо иметь "железяку", которая будет с этой услугой связи работать. Проблема связи 4G в том, что слишком мало устройств связи ее поддерживают. И для этого нужно очень дорогостоящие устройства. Недорогие смартфоны на Android поддерживают только 3G. И если говорить о перечне подходящих устройств для связи 4G, то он во много раз короче.

Хотя по-хорошему эти процессы должны идти параллельно. То есть операторы уже сегодня должны примерно представлять, какие планы относительно 4G у них есть. Чтобы стоить сеть, где уже будет все. Так происходит в развитых странах. Но в нынешнем "дурдоме" было бы неплохо все-таки пройти до конца по пути третьего поколения. Выдать всем лицензии, а уже потом приступать к обсуждению 4G поколения. Поскольку операторы будут планировать разворачивание сети и было бы им неплохо понимать, на каких частотах будет 4G и на каких условиях они смогут это получить.

Когда украинцы смогут все-таки получить столь долгожданную связь третьего поколения?

Если не возникнет никаких дополнительных препятствий, то 3G появился у нас уже через 6-9 месяцев. Как раз столько времени может пройти с момента получения лицензии до строительства первых фрагментов сети в крупных городах. Дело в том, что на протяжении последних 10 лет все операторы готовили сеть к возможности ее адаптации к 3G. Говоря о готовности самих операторов к 3G, нужно понимать, что никто не ожидает строительства сети сразу по всей стране. Строительство будет идти постепенно, от крупных городов, к малым. Я уверен, что в городах-миллионниках уровень готовности очень высокий. И когда мы пройдем строительство в крупных городах, должны быть готовы и областные центры. Хуже всего жителям Донбасса, потому что там никто 3G строить не будет.

Истчоник: Новое время

Участники: генеральный директор «МТС-Украина» Иван Золочевский и президент «Киевстар» Петр Чернышов.

Петр Чернышов: Здравствуйте. Очень приятно здесь видеть так много журналистов. Спасибо, что вы смогли прийти по столь скорому приглашению. Тема конференции понятна всем. Это то, что происходит сейчас в Украине в связи с играми вокруг лицензии 3G, и мы хотим сделать несколько утверждений. Причем то, что я сейчас говорю, это позиция ведущих мобильных операторов в Украине. Это не просто позиция Киевстар, это наша общая позиция. Реформы в телеком отрасли, с нашей точки зрения, должны базироваться не на желании прямо сейчас и немедленно собрать максимальное количество денег, а на некой стратегии долгосрочного развития. Понимая, что телеком отрасль в каждой стране, и Украина не исключение, это отрасль, в которой генерирует значительную часть дохода страны. В Украине эта доля сначала составляла 5%, сейчас, к сожалению, упала до 3%, из-за того, что не внедряются новые технологии, но все равно это очень много. И если национальный регулятор и правительство не объясняют, как эта отрасль будет развиваться дальше, то, конечно, это проблема. Когда все заключается в том, чтобы здесь и сейчас собрать очень много денег. Далее. Нам кажется, что все диалоги между властью и отраслью должны быть прозрачными и не дискриминационными. Мы видим, что, к сожалению, действия власти совершаются зачастую в интересах одной из компаний, которая здесь сегодня не присутствует. И эти действия непрозрачны и дискриминируют другие компании. Это, конечно, не дело, и так быть не должно. Дальше. Мы хотим сказать, что нормальное развитие рынка возможно только тогда, когда все 55 млн. абонентов получат возможность получить одновременно доступ к технологиям нового поколения – 3G и 4G. И достичь национально покрытия только силами одного оператора попросту нереально.

Когда наши власти говорят, что это может быть всего лишь одна лицензия сейчас и одна лицензия – в 2018 году (а мы понимаем, что в 2018 году само понятие 3G уже будет очень странно восприниматься и может быть уже никому не нужно), то мы понимаем, что на самом деле очень малое количество населения получит доступ к этой связи. Цена на нее будет от одного оператора монопольной и намного выше, чем в конкурентной среде, когда есть три оператора. И это неправильно. Это в принципе то, что я хотел сказать от себя.

Иван Золочевский: Я хотел еще добавить, что мы достаточно давно не встречались от имени отрасли с журналистами, которые действительно пишут и интересуются не только самой отраслью, но и влиянием телеком-операторов на экономику страны. Поэтому есть несколько вещей, которые, как мне кажется, пропали из информационного поля и не обсуждаются. Хотя мы понимаем, что отрасль и как минимум пресса имеют по ряду позиций различные точки зрений. И мы хотели прояснить их. Есть, например, дискуссия относительно того, надо ли внедрять 3G или нужно сразу 4G. Уже пора, уже все ждут. Я хотел бы назвать несколько цифр по поводу того, что такое 4G или LTE. На самом деле это уже довольно расхожий формат. Уже несколько операторов у нас есть на рынке, которые называют себя 4G. Точно так же как и 3G – на рынке есть операторы с 2007 года. Но связи на рынке 3G нет. Почему так?

Я хотел бы поддержать Петра, и сказать, что только 55 миллионов должны рассматриваться как база абонентов, ради которых мы стараемся. Когда на рынке оператор один, то страдают даже не цены, как таковые – цена у тех операторов, которые предлагают сегодня 3G и 4G, довольно конкурентна. Но нет инвестиций. Единственный двигатель инвестиций в любой отрасли – это конкуренция. Если будет выдаваться одна лицензия, конкуренции в 3G опять не будет, значит инвестиций в страну, в отрасль, в технологии не произойдет.

Если будут выдаваться лицензии по высоким рыночным ценам для всех действующих игроков рынка, то в экономику страны пойдут инвестиции со стороны всех операторов. Если лицензия будет отдана одному игроку, то ничего кроме собственных планов и собственных представлений, где выгодно, а где не выгодно, ничего не будет подталкивать обладателя лицензии к тому, чтобы сделать инвестицию.

Разница в объеме вложений в отрасль и в страну в горизонте 3-х лет в сценарии с одним игроком и с тремя операторами – трехкратная. Это если не зацикливаться только на стоимости первоначальной лицензии, а на денежный приток всех инвестиций, которые приходят в экономику страны благодаря развитию новых поколений связи. Лицензия – это не связь, лицензия – это права на автомобиль, при отсутствии самого автомобиля. Это должны все хорошо понимать. Если лицензия выдается, предположим, в декабре, отнюдь не стоит ожидать появления 3G связи по всей стране в январе. Это просто невозможно.

Понадобятся действительно годы, для того, чтобы альянсом операторов построить национальную сеть. Из чего состоят инвестиции в 3G? Порядка 40% – это стоимость оборудования, которое покупается за границей, за валюту. Но порядка 60% – это то, что создается руками украинцев.

Собственно это ВВП. Это разрешительная документация, это работы по тестированию, это выделение земли. Это проведение электричества и строительство сети, это подрядные работы. И когда мы говорим об инвестициях, мы не говорим о том, что это приходят деньги и уходят деньги, как это часто бывает. Это означает, что деньги, которые инвестируются в строительство сети, они на самом деле утилизируются и остаются в стране. Это инфраструктура. Это не как с банками – он ушел и почти ничего не случилось. С телекомом совсем не так. Если смотреть на отрасль, как на донора в краткосрочном периоде, это очень плохо скажется на отрасли в целом в горизонте 3 лет. Это сообщение на самом деле разделяют с нами представители регулятора. Специалисты и профессионалы этого рынка прекрасно осведомлены об этом, и, слава богу за высказанные позиции – вчера-позавчера удалось не принять то постановление, которое планировалось принять и которое будет рассматриваться завтра. Но мы решили, что в любом случае выскажем свою позицию как оператора, чтобы еще раз дать повод задуматься о наших аргументах не только профессионалам рынка, которым позиция известна, но и различным людям, которые влияют и формируют мнение общественности и чиновников, которые причастны к решению.

Назову еще пару цифр. Доля устройств, которые поддерживают 3G, среди продаваемых сегодня на рынке составляет порядка 60%. Это значит, что при строительстве 3G мы сразу получаем возможность предоставить услуги 3G 30-35 млн. абонентам в стране. Если говорит про 4G/LTE, то LTE смартфонов у нас в сети МТС 400 тыс. при 23 млн. базе. При этом средняя стоимость смартфона с LTE – 635 долларов. То есть это менее 2% потенциальных клиентов LTE. Если предложения будут услышаны, и лицензия и доступ к LTE будет предоставлено прямо сейчас, то реально говорить о национальном сервисе LTE можно будет через 3 года. Продолжать жить эти три года в стандарте 2G достаточно оскорбительно.

Петр Чернышов: Надо добавить, что стыдно быть последней страной в Европе, где нет связи 3G. В мире, насколько я знаю, существует всего 5 стран, в которых нет 3G. Мы входим в этот список. Сколько ж можно. Постановление, которое хотят принять, законсервирует нашу технологическую отсталость. При этом многие люди в правительстве заявляют о том, что мы идем в Европу. Вот это постановление означает, что мы идем куда-то в другую сторону, причем уже непонятно куда. Потому что даже в Африке каждая страна имеет 3G. Я не знаю, куда мы идем.

Вопрос: Кто конкретно из чиновников лоббирует выдачу лишь одной лицензии? Что вы будете делать, если будет объявлен конкурс на одну лицензию? У вас есть общая позиция или вы будете торговаться?

Иван Золочевский: По поводу имен, тут даже называть никого не надо, просто посмотрите в протокол заседания комиссии. Что будем делать, если конкурс на одну лицензию все же будет объявлен? Во-первых, мы продолжим доносить нашу позицию о том, какие потери понесет государство и бюджет при принятии такого решения. Возвращаясь к мотивам решения об одной лицензии. В стабильных странах, где с экономикой все нормально и нет войны, есть вполне очевидная логичная забота о развитии отрасли, и тогда решение принимается исходя из тех аргументов, о которых мы говорим. Бывает вторая ситуация, когда настают в стране трудные времена, и отрасль должна сделать свой вклад в то, чтобы в стране с бюджетом стало лучше. И тогда рассматриваются два сценария: один сценарий принесет столько-то денег в экономику, другой – столько то денег в экономику. Но в нашем случае сработало третье основание, которое трудно было предугадать. Оно заключается в том, что есть конкретные люди, которые боятся принять решение, за которое их потом накажут. И оно вообще никак не связано ни с первым, ни со вторым сценарием. Потому что очевидно, что продать три лицензии, даже если стоимость их будет ниже, чем стоила бы одна, все равно выгоднее для государства. Потому что их три, и три инвестиционных потока лучше, чем один. Но эти аргументы срабатывают почему-то только в ограниченном пространстве. На широком пространстве этот аргумент почему-то перестает работать и включается защитный механизм: «Я не могу отвечать за это решение, меня потом накажут».

Петр Чернышов: Самое главное, мы не понимаем логику этого решения – продать одну лицензию. Потому что с точки зрения привлечения денег в бюджет – она глупая, нет этой логики. С точки зрения привлечения связи 3G в страну – она глупая, нет этой логики. Существует только одна логика, которую тоже мы знаем, которую, наверное, все присутствующие здесь знают, это защита интересов какой-то одной компании. Если кто-то из журналистов знает еще какое-то логичное объяснение, то я буду очень рад услышать. Потому что частотного ресурса достаточно.

Иван Золочевский: Есть еще одна вещь, которая известна профессионалам, но не известна широкому рынку. Это о конверсии 90 мгц спектра, которые, как сейчас обсуждается, необходимы для выдачи трех лицензий на 3G, на самом деле примерно одинаково используются разными военными ресурсами. Бытует мнение, что якобы существует одна чистая полоса частот, которая не требует конверсии, поэтому ее то мы мол и выставляем на конкурс. На самом деле это не так. Все полосы практически одинаково загрязнены, будем так говорить. И это ровно те же ограничения, которые есть сейчас у компании, которая эксплуатирует единственную выданную лицензию на 3G. Конверсии одинаково требуют все 90 мгц спектра. И то, что в указанном проекте постановления нет пункта о конверсии, это на самом деле просто откладывание проблемы в долгий ящик. Хотя нужно решать эту проблему прямо сейчас. В этом позиция операторов.

Мы принимали участие в дискуссиях с Госспецсвязью и другими заинтересованными органами по поводу того, как бы это могло происходить, что могли бы сделать в этой связи операторы, по какой технологии мы могли бы это делать. Это слишком политизированный вопрос – ровно в тот момент, когда прозвучала цифра, необходимая на конверсию, в этот момент все возбудились. Что говорит о том, что обсуждается в принципе не технология и не способ, а именно деньги. Что касается возможного конкурса, сговора никакого нет, есть рациональная логика. Мы понимаем, сколько реально может стоить эта лицензия. Понимаем, что Украина хоть и большая страна, но стоимость мобильной связи и уровень дохода, которыми располагают абоненты, на порядки отличаются от тех стран, которые приводятся в сравнение, когда говорят о том, во сколько в мире обходится лицензия 3G. Мы – представители международных групп, мы знаем разные сценарии получения лицензий. В странах Западной Европы, в которых миллиарды евро сняли с операторов за лицензии, произошло такое резкое замедление отраслей, которое предопределило ту огромную технологическую разницу, которая существует между Европой и Америкой.

Посмотрите на доступность LTE, посмотрите на те сети, которые построены в Америке за последние 10 лет. И посмотрите, как выдавались лицензии там. Если мы хотим действительно развивать отрасль, если мы хотим предоставлять услуги качественного быстрого мобильного интернета в ближайшие годы, то нам нужно смотреть на страны, которые добились вот такого результата, а не просто заработали для бюджета огромные деньги, а потом проиграли везде.

Есть справедливая стоимость лицензии – 1 млрд.грн., которая оставляет средства операторам на то, чтобы что-то построить. Потому что можно очень дорого купить права, но не останется денег на автомобиль. И тогда вся затея оказывается странной.

Петр Чернышов: Я хочу добавить, что если кто-то ожидает кровавой битвы между тремя операторами при выдаче одной лицензии, то он зря это ожидает. В мире действительно есть несколько стран, где один из операторов имеет лицензию 3G, а остальные нет. И опыт этих стран печален. Что там происходит? Одна компания получает лицензию 3G, а две другие не получают. Одна строит и хочет отбить все деньги, которые она вложила в покупку лицензии и строительство, а другие, чтобы предотвратить отток абонентов и как-то держаться на рынке, устраивают безумный демпинг. Что происходит с телеком-индустрией? Ничего хорошего.

Иван Золочевский: В такую страну перестают идти инвестиции. Потому что никто не инвестирует в падающий рынок.

Петр Чернышов: Налоги меньше платятся, потому что демпинг приводит к уменьшению продаж. Странная ситуация в общем.

Иван Золочевский: Кровавой битвы за лицензию с подъемом цен до бесконечности не будет.

Петр Чернышов: Попкорн можно не покупать.

Вопрос: Влиятельные силы заявляют о необходимости экспроприации компаний с иностранным капиталом. Среди которых упоминаются Киевстар и МТС. Каким образом ваши акционеры предполагают избежать такой ситуации?

Иван Золочевский: Странная коллизия получается, когда вы, с одной стороны, находитесь в списке компаний, которым грозят санкциями, а с другой – в списке компаний, от которых ожидают много денег за лицензию. Существование в обоих этих списка рвет мне шаблон. Когда в разговоре заинтересованные лица спрашивают меня, сколько вы могли бы заплатить за лицензию 3G, я объясняю, что когда мы находимся под таким прессингом, инвесторы ни о каких инвестициях слышать не хотят. Создавая слухи, накачивая атмосферу таким образом, чтобы создавать напряженность и нервозность, мы реально убиваем не только приток инвестиций, но и желание сотрудничества. Но дело еще и в том, что мы – представители международных групп. И говорить о национализации нет никаких законных оснований, потому что это была бы экспроприация со всеми вытекающими обстоятельствами.

Петр Чернышов: Я приведу пример. Есть такая страна Аргентина, которая за последние несколько лет экспроприировала несколько крупных компаний. Мы видим, что сейчас происходит в Аргентине. Я думаю, дефолт они объявят со дня на день. Инвестиций у них нет, там два курса валют, что знакомо нам еще с советских времен. Полный экономический крах. При этом президент страны постоянно говорит о том, как они патриотичны, как любят свою страну и так далее. И ни к чему хорошему это не привело. Когда вроде бы умные люди начинают говорить о конфискации или экспроприации – это точно против экономических интересов страны, в которой они находятся. Ну и чисто прагматический момент. У наших компаний значительная доля акций обращается на Нью-Йоркской бирже. Когда вы конфискуете компании, вас ожидает очень много дорогих и неприятных американских судов.